К списку публикаций

М.В. Васильев,
к.и.н., старший преподаватель кафедры русской истории ПсковГУ,
член Российской Ассоциации историков Первой мировой войны

Три войны казака К.И. Недорубова

К 70-летию Великой Победы

Уникальна и самобытна судьба донского казака К.И. Недорубова, полного георгиевского кавалера и Героя Советского Союза, ветерана трех войн, прототипа главного героя романа М.А. Шолохова «Тихий Дон». Человека, который в 25 лет стал легендой в родных станицах, о нем слагали песни и рассказы, добавляя к реальным подвигам казака «дополнительные подробности» героического прошлого. После Великой Отечественной войны он также не был обделен вниманием советских журналистов и советских работников, в результате чего отдельные факты биографии казака подверглись значительным изменениям, продолжающим бытовать в литературе до наших дней. Настоящий биографический очерк, не претендующий на всю полноту исследования, представляет собой освещение наиболее ярких сторон жизни казака К.И. Недорубова.

Родился Константин Иосифович Недорубов 21 мая 1889 г. на хуторе Рубежный станицы Березовской Усть-Медведицкого округа Войска Донского (ныне хутор Ловягин Даниловского района Волгоградской области) в семье потомственного казака. Природа наградила юношу крепким здоровьем и не дюжей физической силой – косая сажень в плечах, под два метра ростом. В свои 18 лет Константин по воспоминаниям современников бросал мешки с зерном с такой легкостью, будто они были набиты сухим сеном. Кулачные бои, джигитовка, фехтование и стрельба, так же были не чужды казаку, в которых он добивался высоких результатов. В целом все мужское казачье население по достижении 18 лет считалось военнообязанным и должно было не только отбывать положенную действительную службу в армии, но и очень длительный срок после этого числиться в запасе, и призывалось в армию в случае военной угрозы. По достижении призывного возраста казаки зачислялись в так называемый приготовительный разряд, в котором в течение года проходили начальную военную подготовку в специальных военных лагерях на территориях своих войск. Затем они переводились в строевой разряд, подразделявшийся на три очереди. Казачьи подразделения формировались призывниками из одних и тех же мест по четко установленному и строго соблюдаемому территориальному принципу. Данное обстоятельство оказывало очень позитивное воздействие на спаянность казачьих частей, морально-психологический климат, что способствовало усилению и без того высоких чувств долга и ответственности каждого казака.

В 1911 г. казак Недорубов был определен в 15-й полк 1-й Донской казачьей дивизии, расквартированной в Томашеве на территории Царства Польского, где проходил службу до 1914 г. Первую Мировую войну он встретили одними из первых, и практически сразу сумел проявить себя в качестве храброго и толкового разведчика. С первых дней войны 1-я Донская казачья дивизия выполняла задачи прикрытия развертывания войск, в составе войск Юго-Западного фронта. Лихой и смелый до безрассудства казак уже в августе 1914 г. заслужил свой первый Георгиевский крест – самую желанную и уважаемую в армии награду, выдаваемую за личную храбрость, сопряженную с «явным риском для жизни». Сам Недорубов следующим образом вспоминал об этих событиях: «В августе 1914 года, под Томашевом, мы преследовали отступавших австрийцев. Вызывает меня командир и говорит: «Хорунжий, тут кость в горле застряла!» Я и опешил: «Да я не по этой части». Офицеры в штабе схватились за животы. А он продолжает: «По твоей части, казак, по твоей. Кость – это батарея немецкая. Не можем мы к ней ни как подойти. Мне доложили, что ты мастак по подходам». Выйдя в тыл противнику казакам удалось незаметно пробраться к батарее противника и взорвать склад с боеприпасами и переправу, по которой они доставлялись, а затем захватить в плен и самих артиллеристов. За эту операцию разведчик был награжден Георгиевским крестом 4-й степени, а вскоре получил и повышение в должности, став начальником разведывательной группы 15-го полка 1-й Донской дивизии. В феврале 1915 г. К.И. Недорубов был награжден вторым Георгиевским крестом. Как отмечалось в приказе, «за находчивость и незаурядное геройство». Впоследствии он вспоминал: «Послали нас однажды в село узнать, где противник. После перестрелки остался я один. Вышел к огромному зданию. Слышу: говорят не по-русски. Бросил гранату у порога. Сам в ров спрятался. Выскакивают австрийцы из окон, бросают оружие. Много их. Соображаю: что же делать? Командую громко: «Правый фланг – обходи!» Враги сбились в кучу. Тогда я приподнялся из канавы, кричу: «Вперед!» Послушались, пошли. Так и привел их в свою часть. Докладываю командиру по форме. Дескать, взял в плен. А он спрашивает: – С кем захватил пленных? Отвечаю: «Один». Не верит. Да я и сам бы не поверил, если бы такое случилось с другим. Пленных оказалось 52 человека. Командир повернулся к офицеру: – Кто вас в плен взял? Сколько их было? Тот показывает на меня и поднимает один палец». В последствии у Недорубова были и другие подвиги, когда он увлек группу однополчан на преследование отступающего неприятеля и в результате казаки сумели захватить вражескую батарею с орудийными номерами и боекомплектом. Уже тогда однополчане стали говорить о казаке разведчике как о «заговоренном», которого не берут ни пули, ни штыки противника. 27 апреля 1915 года у деревень Баламутовка и Ржавенцы, группа казаков в которой был К.И. Недорубов, пройдя 3 ряда проволочных заграждений, ворвались в окопы и, после ожесточенной рукопашной схватки выбили австрийцев, взяв около 8 офицеров, 600 нижних чинов, 3 пулемета и 2 орудия. А 4 апреля 1916 г. старший урядник Недорубов «совместно с Романовским Афанасием, казаком станицы Раздорской вызвавшись свободными охотниками произвести разведку сторожевого охранения австрийцев, дабы ночью снять один из полевых караулов», обнаружили вражеские фугасы, заложенные под железной дорогой и под сильным шрапнельным огнем противника обезвредили взрывное устройство. За проявленный героизм и находчивость казаки были награждены Георгиевскими медалями «За Храбрость» 4-й степени. В период знаменитого Брусиловского прорыва 1916 г. «за отличие в боях» Недорубов получил третий Георгиевский крест. Февральская революция и последующие события 1917 г. напрямую не коснулись казака, продолжавшего воевать на передовой. Фронт, не смотря на постепенное разложение, был значительно меньше подвержен революционному брожению, нежели тыловые и запасные воинские части. К этому времени К.И. Недорубов уже был произведен в офицеры и получил чин подхорунжего. Война для него продолжалась до ноября 1917 г., когда с группой казаков Недорубов сумел проникнуть в штаб немецкой дивизии и захватить в плен немецких генералов с ценной документацией. Позже он вспоминал, что и казаки и охрана штаба стреляли друг в друга в упор, переходя в рукопашную драку. В этом бою Константин Иосифович получил тяжелое ранение и уже в киевском госпитале узнал о своем награждении четвертым золотым «Георгием» 1-й степени, который вручал ему командир корпуса. Здесь же, пребывая на лечении, узнал казак и о свершившейся Октябрьской революции.

После выздоровления полный георгиевский кавалер К.И. Недорубов? как и многие фронтовые казаки, которым смертельно надоела война и революционная неопределенность покинул армию и направился в родную станицу, где ждала его жена Варвара Федоровна и огромное количество хозяйственных забот. В ноябре – октябре 1917 г. фронт окончательно рухнул и распропагандированные войска целыми полками покидали армию, причем, так поступали и «революционные» пробольшевистски настроенные полки, и войсковые соединения отзываемые самим Донским правительством. Но придя в область Войска Донского казаки этих полков моментально расходились по станицам, отказываясь принимать какое либо участие в разгорающейся Гражданской войне. Приход казаков-фронтовиков на Дон давал войсковому правительству и атаману лишь видимость вооруженной силы, которая была совершенно не годна для борьбы с большевиками. Позже полковник А.А. Зайцов отмечал, что казаки «в то время воевать ни с кем не хотели… многие возвращавшиеся казачьи полки, без сопротивления сдавали оружие советским отрядам на границах казачьих областей и расходились по домам». Смертельная усталость от войны и нежелание воевать с Советской властью, в которой казаки видели остальную Россию, заставляло их придерживаться тактики «нейтралитета». Такая позиция основной массы казаков позволила красногвардейским частям к январю 1918 г. разгромить и до того немногочисленные антисоветские партизанские отряды и утвердиться на Дону.

Подхорунжий К.И. Недорубов как и большинство казаков не поддержал призыва атамана А.М. Каледина к борьбе с большевиками и с приходом весны он активно готовился к началу сельскохозяйственных работ. Но мирная жизнь в казачьих станицах длилась не долго. Практически сразу с момента установления Советской власти в области Войска Донского начался массовый террор не только против казачьих офицеров, но и казаков-стариков, в подавляющем большинстве не принявших новую власть. Основания для расстрелов были разные – «носил кресты», «орал против Советской власти», «носил форму и погоны», «был атаманом станицы или хутора». В этот период в результате расстрелов было уничтожено свыше 30 % кадрового состава донского офицерства. Так, только 6 марта 1918 г. было расстреляно свыше 600 человек офицеров в г. Новочеркасске. К массовым расстрелам террору казачества добавилась аграрная политика Советов, направленная на изъятие земель у казаков и передачи их малоимущим крестьянам. Вековое право казаков пользоваться большими наделами земли за свою службу Отечеству, было попрано новой властью. Сильно ударила по казачьему хозяйству и продразверстка, в результате которой более 10 млн. пудов и 12 000 голов крупного рогатого скота было изъято продотрядами у казаков Дона. Разочарование казаков во власти Советов наступило быстро. 15 марта 1918 г. в Ростове-на-Дону прошел съезд Советов на котором был окончательного решен вопрос о национализации казачьих земель. В ответ на решение съезда в ночь на 18 марта 1918 г. началось общедонское восстание. В конце апреля восставшие сумели выбить красноармейцев из Усть-Медведицы и приступили к мобилизации казаков в свои ряды. Командир повстанческого казачьего отряда, полковник А.В. Голубинцев в последствии писал: «За Дон были посланы офицерские разъезды с задачей поднять население и произвести мобилизацию. Но такого порыва, как у усть-хоперцев, далеко не было; мобилизовались медленно, неохотно, выжидая дальнейших событий, выяснения дальнейшей обстановки; чувствовалась какая-то нерешительность, даже офицеры не все явились на регистрацию, что побудило меня выпустить резкий приказ с угрозой предания полевому суду всех уклоняющихся от исполнения своего долга… Все держалось на исключительной доблести и самопожертвовании офицеров, учащейся молодежи и особенно стариков, своим авторитетом влиявших на фронтовиков». В мае 1918 г. в Березовскую станицу прибыл командующий Освободительными войсками Усть-Медведицкого округа, есаул А.Н. Лащенов и в соответствии с приказом командующего фронтом приступил к мобилизации в Белую армию. Произведенный в сотники К.И. Недорубов оказался в 18-м казачьем полку и состоял доверенным лицом у командира полка, полковника Наумова, доставляя секретные депеши в Новочеркасск, где заседал Казачий Круг. Но служба в Белой армии продлилась не долго. В одном из боев с красной кавалерией части 18-го белоказачьего полка были опрокинуты, а сам Недорубов попал в плен, но совсем скоро был принят в ряды Красной армии. Известно, что летом 1918 г. он уже воевал в дивизии Блинова в должности командира эскадрона. Далее, по некоторым данным, К.И. Недорубов еще раз перешел на сторону белых и вновь вернулся в Красную армию. К сожалению, мы не располагаем более подробными фактами о этом периоде жизни Недорубова. Сам же казак не любил вспоминать о Гражданской войне и своей службе в стане противоборствующих сторон. Восприняв Гражданскую войну, как личную трагедию, Недорубову было тяжело рассказывать о войне против своих бывших однополчан, с которыми в силу сложившихся обстоятельств приходилось срестить оружие на полях сражений. С другой стороны в новой официальной биографии казака, составленной после Великой Отечественной войны, не было, да и не могло быть упоминания о его службе контрреволюции. Воюя на стороне красных, К.И. Недорубов участвовал в обороне Царицына, за что получил из рук командующего Первой конной армией С.М. Буденного именную шашку. В 1919 г. он сражался против Добровольческой армии генерала А.И. Деникина, а в 1920 г. был направлен на Польский фронт. Закончил Гражданскую войну Недорубов в качестве командира 8-го Таманского кавалерийского полка, принимавшего участие в боях против Русской армии барона П.Н. Врангеля за что был награжден революционными шароварами. Неоднократно Недорубов вспоминал бои под Еланью, а затем в Сальских степях, когда Белая армия выйдя за Перекоп перешла в наступление. «Мороз, навстречу идут цепи белогвардейцев. Мы на конях, они – пешие. Нам дают команду: ?Пики к бою! Шашки вон!? Я подскакиваю близко и вижу – это дети: юнкера, кадеты, гимназисты. Идут с винтовками наперевес, кричат: ?За веру, царя и отечество!? Ну куда этим соплякам против нас? А ведь стреляют… Нам пришлось рубить их как капусту. Эти дети приняли героическую смерть – никто из них не повернул назад». Таковы были жестокие реалии Гражданской войны…

В 1920 г. под Большим Токманом казак был ранен в легкое. Пулю, там сидевшую, проносил он всю жизнь. Командующий фронтом М.В. Фрунзе тогда лично распорядился предоставить автомобиль для перевозки раненого Недорубова. Тогда же он отказался от предложения остаться кадровым военным. Как он отвечал, «устал от постоянных боев. Захотелось поработать на земле, в тишине». После войны Недорубов вновь вернулся к сельскохозяйственным работам, ничем не выделяясь из среды станичников. Уже намного позже советскими биографами будет придумано, что герой двух войн вступил в партию, работал председателем Сельсовета и возглавлял колхоз. На самом деле таковых должностей в жизни К.И. Недорубова ни когда не было. Во время коллективизации и колхозного строительства Константин Иосифович работал бригадиром в колхозе хутора Бобры.

После Октябрьской революции в соответствии с декретом от 10 ноября 1917 г. «Об уничтожении сословий и гражданских чинов» все царские ордена, медали и знаки отличия упразднялись. За ношение или даже хранение таковых можно было серьезно пострадать. Многие казаки в то время выбросили свои награды или надежно спрятали от посторонних глаз, а Недорубов же продолжал не только с трепетом хранить свои георгиевские кресты, но и носил их публично, не обращая внимание на общественное мнение. «Вот ишо – чай, не уворованы, не куплены. Кровью добыты в драчке с ворогом», говорил казак. В последствии современники вспоминали, что однажды патрульные крича ему «контра недобитая», схватили «крестатого» и отправили в кутузку. И на клинке конфискованной шашки вдруг увидели надпись: «Комэску Константину Недорубову за беспримерный героизм и отвагу при обороне Царицына. Буденный». Вскоре выяснилось, что сотник К.И. Недорубов ни в одной карательной операции участия не принимал, а все награды получены им за боевые действия против оккупантов.

Спокойная и размеренная жизнь для казака продолжалась не долго, Уже в 1933 г., когда на Дону начался массовый голод, против К.И. Недорубова было заведено уголовное дело по статье 109 УК СССР «За потерю зерна на производстве» и бригадир колхоза получил 10 лет строгих лагерей. Современники вспоминали, что в то время, когда колхозники и их семьи пухли от голода Константин Иосифович разрешил под свою ответственность использовать немного семенного зерна для приготовления обедов своим работникам. Именно это и стало поводом для ареста Недорубова и его помощника Василия Сутчева, а в ходе следствия казаку припомнили и ношение георгиевских крестов и службу в Белой армии, а так же сфабриковали дело о порче сельскохозяйственного инвентаря. Отбывая срок, К.И. Недорубов попал в Волжский исправительно-трудовой лагерь на ударное строительство канала Москва-Волга, где, используя свою физическую силу, выдавал трехдневные нормы и был зачислен руководством лагеря в число стахановцев. Канал протяженностью 128 км., который соединил реку Москву с Волгой, сдали досрочно 15 июля 1937 г. в результате чего, И.В. Сталин распорядился поощрить передовиков. Недорубов и Сутчев вышли на свободу, не отсидев и половины срока. Но судимости с них не сняли. По другим данным, за казака Недорубова ходатайствовал сам М.А. Шолохов, с которым георгиевский кавалер был знаком лично. Выйдя на свободу, Константин Недорубов работал начальником конно-почтовой станции, перед самой войной – завхозом машинно-испытательной станции.

Когда началась Великая Отечественная война казаку Недорубову было 52 года, и в силу своего возраста призыву в армию он уже не подлежал. Но оставаться в тылу, когда враг топтал родную землю, Константин Иосифович не мог. В последующем он вспоминал: «В Березовском районе сформировалась казачья сотня. Седла, пики делали в мастерских, из колхозов доставлялись полушубки, продукты, фураж». Уже в июле 1941 г. Недорубов появился в военкомате и протянул заявление: «Я, Недорубов Константин Иосифович, хоть и списанный по причине проникновения в мои телеса кайзеровских пуль, очень прошу направить меня на фронт, разрешить нарубать проклятых тысячу раз фашистов хотя бы на медальку, чтобы иметь право носить рядом с ней и кресты Святого Георгия, заработанные за рубку того же самого ворога…» Работники военкомата поблагодарили казака, но заявление было отклонено. Недавняя судимость и служба в Белой армии вызывали недоверие у советских служащих. И только после личного поручительства 1-го секретаря Березовского райкома ВПК(Б) И.В. Шляпкина перед начальником районного НКВД Воронцовым в октябре 1941 г. Недорубов был принят в ряды Красной армии. В Урюпинске лейтенант К.И. Недорубов был назначен командиром эскадрона, влившегося в ноябре 1941 г. в Михайловский сводный полк Донской казачьей кавалерийской дивизии (с января 1942 г. дивизия была переименована в 15-ю Донскую казачью, а 3-й (Михайловский полк), – в 42-й кавалерийский полк). В этом же эскадроне служил и сын Недорубова Николай, выполнявший обязанности заместителя политрука.

С осени 1941 г. для Константина Иосифовича началась 3-я по счету и, как вспоминал сам казак, самая страшная из всех войн, в которых он участвовал. Вновь пришлось Недорубову пройти через кровавые артиллерийские обстрелы, налеты вражеской авиации, рукопашные схватки и даже кавалерийские атаки на танки генерала П.Л. фон Клейста. Сам Константин Иосифович чаще всего вспоминал бои на Кубани у станицы Кущевской. Немцы тогда форсировали Дон и захватили Батайск, а 23 июля 1942 г. противником был занят Ростов-на-Дону. Немецкая группа армий «A» начала наступление на Кубань. 30 июля 1942 года горнострелковый разведывательный отряд, шедший во главе 4-й горнострелковой дивизии вермахта, вышел к реке Ея западнее Кущёвской. Немецкое командование решило использовать район станицы Кущевская как плацдарм для дальнейшего наступления. Недорубов в своей автобиографии писал: «Первым в район боевых действий вышел наш 42-й кавалерийский полк. 29 июля, на рассвете, мы оказались в районе хутора Самарского, но упредить противника не смогли. Тем временем враг, сбив боевое охранение 30-й стрелковой дивизии, форсировал реку Кагальник и занял на его берегу три крупных населенных пункта. Оценив сложившуюся ситуацию, комдив С.И. Горшков решил восстановить утраченные позиции. Выполнение этой нелегкой задачи было возложено на 42-й кавалерийский полк, против которого действовало около 2 пехотных полков…». Действуя в пешем строю, кавалеристы 42-го полка и эскадрона Недорубова потеснили гитлеровцев к реке Кагальник. Бойцы 1-го эскадрона ворвались в хутор Задонский, 2-го – в Александровку, 3-го в поселок Победа. Завязались ожесточенные уличные бои. Схватки с врагом продолжались целый день. И хотя 42-му полку не удалось отбросить врага на другой берег реки, его эскадроны добились значительных успехов. К вечеру гитлеровцы ввели в бой свежие силы и снова оттеснили части полка к южным окраинам захваченных казаками населенных пунктов. После серии мощных атак противника Донская казачья дивизия была выведена на переформирование. К исходу 31 июля части ее получили приказ выйти в район станицы Кущевской. Комдив С.И. Горшков решил выбить противника ночным налетом. Казаки 13-й Кубанской и 15-й Донской казачьих дивизий используя высокую суданку, кукурузу и подсолнухи, зелёной стеной подступившие к самой Кущевской, в ночь с 1 на 2 августа скрытно заняли исходное положение для атаки. Утром, когда фашистские солдаты потянулись к кухням за завтраком, части дивизии в конном строю внезапно атаковали противника и ворвались в станицу. Паника у врага была страшная, и пока экипажи танков пытались добежать до машин и организовать отражение атаки, казаки зарубили более тысячи немецких солдат и офицеров, а около 300 человек, были захватили в плен. Придя в себя, фашисты предприняли контратаку, пустив на конницу мотопехоту и танки. Вот тут-то и пришло время действовать пушкам противотанкового истребительного дивизиона капитана Чекурды. На казаков двинулось 45 танков, Чекурда приказал выкатить пушки на прямую наводку. И как только танки приблизились, на них обрушился шквал огня. Первая контратака стоила фашистам четырех бронированных машин, вспыхнувших факелами. Остальные повернули вспять. После второй контратаки немцы недосчитались еще семи танков. Во время третьей контратаки противника во встречный бой ринулась кавалерия. Казачья лавина, развернувшаяся на два километра по фронту, сверкая клинками, двинулась на немцев. На врага это оказало ещё и сильное психологическое давление. Казаки вплотную приближались к танкам и на скаку забрасывали их гранатами и бутылками с зажигательной смесью. К.И. Недорубов вспоминал: «Бои за Кущевскую были настолько ожесточенными, что атаки нередко заканчивались рукопашными схватками. К исходу 1 августа наш 42-й кавалерийский полк овладел юго-восточной окраиной станицы, а два других полка – южной и западной окраинами и вокзалом, но полностью взять станицу не смогли…». Уступая врагу в живой силе и технике, 15-я кавдивизия вынуждена была перейти к обороне. Критическое положение сложилось и на участке 42-го кавполка. Воины полка стойко отражали непрерывные атаки противника, пока неприятелю не удалось выйти на левый фланг. Создалась угроза окружения. Заметив это, к участку прорыва прибыл К.И. Недорубов вместе со своим сыном. Вооруженные автоматами, они почти в упор расстреливали гитлеровцев. Враг залег. И тут над полем боя раздалась команда К.И. Недорубова: «Казаки, вперёд за Родину, за Сталина, за вольный Дон». Возглавив эскадрон, К.И. Недорубов повёл его в контратаку. Завязалась ожесточенная рукопашная схватка в которой казаки-ополченцы уничтожили до 200 немецких солдат и офицеров. Вражеская атака была сорвана, а эскадрону было приказано отступать за Кубань. За бои под станицей Кущевской лейтенант К.И. Недорубов был представлен к званию Героя Советского Союза.

Отличился казачий командир и в сентябре 1942 г. в боях у станицы Куринская Апшеронского района Краснодарского края и 16 ноября 1942 г. у села Маратуки Туапсинского направления, где, встав во весь рост, с казачьей песней он сумел поднять две сотни бойцов и взять стратегическую высоту, уничтожив противника. В октябре 1943 г. Недорубов был вызван в штаб корпуса на Украину в г. Волновахи, где указом Президиума Верховного Совета СССР от 25 октября 1943 г. «За образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистским захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм» гвардии лейтенанту Недорубову Константину Иосифовичу было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

Война для Недорубова продолжалась до зимы 1943 г., когда после тяжелого ранения в Карпатах он был признан не годным к строевой службе и отправлен в запас. Вернувшись в родные места он работал заместителем райисполкома по хозяйственной части, после войны часто встречался с журналистами и различными делегациями до конца жизни с достоинством нося георгиевские кресты вместе со звездой Героя Советского Союза. Умер казак Константин Недорубов в декабре 1978 г., не дожив полгода до своего 90-летия.

Однажды на слете ветеранов корпуса на вопрос как ему удалось породнить «георгиев» со звездой, К.И. Недорубов отвечал: «Породнил! Как же... Хоть Расея наша теперь под Звездой, а про Георгия Победоносца тоже не след забывать, пока тот же вражина топчет её, матушку».

Источники и литература:

1. Бой у станицы Кущевской // Русский портал (дата обращения: 10.08.2012 г.).
2. Голубинцев А.В. Русская Вандея. Ч. 1. // «Добровольческий Корпус». (дата обращения: 10.08.2012 г.).
3. Донская земля в годы лихолетья // (дата обращения: 10.08.2012 г.).
4. За царя, отечество и власть Советов // Черная сотня (дата обращения: 16.08.2012 г.).
5. О кавалере, герое, казаке-гвардейце К.И. Недорубове // (дата обращения: 16.08.2012 г.).
6. Самоделова С. Как казак царские кресты с советской звездой помирил // Московский Комсомолец. 2012. 27 февраля.
7. Сталинградцы в бою и труде: Документы. Очерки. Воспоминания. Фотографии. Волгоград, 2005. С. 440 – 444.
8. Токарев К.А. «Буда жаждет». Записки военного корреспондента. М., 1971. С. 36 – 37.
9. Трут В.П. Дорогой славы и утрат. Казачьи войска в период войн и революций. М., 2007.
10. Филиппова А. Герой нашего времени (о Недорубове К.И.) // (дата обращения: 16.08.2012 г.).

Дополнительно:

Памятная юбилейная медаль «Слава казакам - гордости России».

Вернуться к списку публикаций