К списку публикаций

Организация бронечастей в 1914 году

Закупочная комиссия

С началом Первой мировой войны перед военным ведомством России встала острая проблема – снабжение армии автотранспортом. К августу 1914 года в Русской Армии имелось всего 711 автомобилей (418 грузовых, 239 легковых и 34 специальных – санитарные, цистерны, ремонтные мастерские), смехотворно мало для вооружённых сил. Решить проблему за счёт внутренних ресурсов не представлялось возможным, так как в России имелось единственное предприятие, которое занималось выпуском автомобилей – Русско-Балтийский вагонный завод, объёмы производства которого были весьма скромными (в 1913 году здесь было изготовлено всего 127 машин). Кроме того, Русско-Балтийский вагонный завод изготавливал только легковые автомобили, а фронту требовались грузовики, автоцистерны, автомастерские и многое другое. Для решения данной проблемы по распоряжению военного министра в конце августа 1914 года была образована специальная закупочная комиссия во главе с командиром Запасной автомобильной роты полковником Секретевым. В сентябре она отправилась в Англию с задачей приобретения автомобилей для нужд Русской Армии. Помимо грузовых, легковых и специальных машин предполагалось приобрести и броневики. Перед отъездом члены комиссии совместно с офицерами Главного военно-технического управления Генерального штаба разработали тактико-технические требования к броневым автомобилем. Одним из самых главных условий считалось наличие на закупаемых образцах «горизонтального бронирования» (крыши) – таким образом, русские офицеры первыми из всех воюющих сторон выступили за полностью бронированную боевую машину. Кроме того, приобретаемые бронеавтомобили должны были иметь вооружение из 2-х пулемётов, установленных в 2-х вращающихся независимо друг от друга башнях, обеспечивяющим ведение огня «по двум независимым целям». К моменту прибытия в Англию ничего подобного ни здесь, ни во Франции не было: в сентябре 1914 года на Западном фронте действовало большое количество самых разных броневиков, имевших частичное или даже полное бронирование, но, ни один из них не отвечал русским требованиям. Лишь в ходе переговоров о закупке грузовиков с английской фирмой Austin Motor Co. Ltd., её руководство согласилось принять заказ на изготовление броневых автомобилей согласно, русских требований. В последних числах сентября 1914 года с этой фирмой был заключён договор на изготовление 48 бронированных автомобилей к ноябрю того же года, а так же на поставку 3-тонных грузовиков и автоцистерн на их шасси. Кроме того, 2 октября в Лондоне закупочная комиссия приобрела один броневик на шасси «Изота-Фраскини» у владельца фирмы Charles Jarrott and Letts Co известного автогонщика Чарльза Джаротта. Во время визита во Франции комиссия Секретева 20 октября заключила с фирмой «Рено» договор на поставку 40 бронированных автомобилей, правда, не по русским требованиям, а «типа, принятого во французской армии»: они не имели крыши и вооружались 8-мм пулемётом Гочкиса за щитом. Кстати сказать, все броневики поставлялись без вооружения, которое должно было устанавливаться в России. Таким образом, до конца 1914 года российское правительство заказало за границей 89 броневых машин 3-х разных марок, из которых только 48 отвечали требованиям Главного военно-технического управления . Все эти броневики доставили в Россию в ноябре 1914 – апреле 1915 года. Такие долгие сроки объяснялись тем, что «Рено», в отличие от «Остинов», отгружались в разобранном виде – шасси отдельно, броня отдельно. Следует сказать, что помимо броневых, закупочная комиссия заказала 1422 различных автомобиля, среди которых были 5-тонные грузовики «Гарфорд», автомобильные мастерские «Непир», автоцистерны «Остин», а так же мотоциклы.

Организация и формирование автобронечастей

Получив от генерала Секретева телеграмму о закупке в Англии 48 бронемашин «Остин» (в документах именовались машинами 1-й заготовки или 1-й серии), автомобильное отделение Главного военно-технического управления (Главного военно-технического управления – создали в 1913 году при переименовании ранее существовавшего Главного инженерного управления). В начале 1914 года Главное военно-техническое управление реорганизовали, после чего в его составе имелось 4 отдела и 2 комитета. Четвёртый отдел (технический) включал в себя: отделения - воздухоплавательное, автомобильное, железнодорожное и сапёрное. Главное управление Генерального Штаба совместно с представителями Военной автошколы и Офицерской стрелковой школы приступили к разработке штата для формирования автоброневых частей. В начале декабря 1914 года был Высочайше утверждён штат № 19 автомобильного пулемётного взвода, который включал в себя три пулемётных бронеавтомобиля «Остин», 4 легковых автомобиля, один 3-тонный грузовик, автомастерскую, автоцистерну и 4 мотоцикла, из них один с коляской. При этом каждому броневику придавалось по одному легковому автомобилю и мотоциклу без коляски для обслуживания. Личный состав взвода включал 4-х офицеров (по штату командир – штабс-капитан, и 3 младших офицера – подпоручики) и 46 унтер-офицеров и рядовых. Особенностью автоброневых частей Русской Армии было то, что с самого начала их создания в них имелся большой процент добровольцев, причём не, только офицеров, но и унтер-офицеров. Среди последних был высок процент сверхсрочнослужащих и вольноопределяющихся рабочих-слесарей и механиков. В целом, подавляющее большинство служивших в бронечастях составляли грамотные люди, быстро осваивали новую боевую технику, использование которой требовало технической подготовки, инициативы. При назначении в автопулемётные взвода отбирались наиболее подготовленные артиллеристы, пулемётчики, шофёры. Среди офицеров бронечастей был большой процент людей из артиллерийских, гвардейских частей, прапорщиков военного времени, имевших высшее техническое образование, работавших до войны инженерами. Всё это привело к тому, что уже в середине 1915 года автоброневые части стали своего рода армейской элитой. Этому способствовало и активное использование броневиков в боях, высокий процент награждённых среди личного состава. Поэтому броневые части остались верны присяге, не поддавались агитации различными партиями в 1917 году. Для автоброневых частей ввели кожаный комплект обмундирования (кожаные штаны, куртка) и довольно оригинальное кепи с козырьком – впервые так были экипированы бойцы 1-й автопулемётной роты. Причём последняя использовала для шифровки на погонах две эмблемы – автомобильную и пулемётную. В 1915 году приказом по Военному ведомству № 328 вводится специальная эмблема автопулемётных частей. Она представляла собой совмещённую символику автомобильных и пулемётных частей. Эмблема носилась на погонах и изготавливалась из белого или жёлтого металла, а так же встречается нанесённая краской через трафарет. Формирование первых автопулемётных взводов началось сразу же после прибытия из-за границы броневых и вспомогательных машин. К 20 декабря 1914 года было готово 8 взводов (с №5 по 12-й), которые на следующий день убыли, на фронт. Легковые машины в составе этих частей были самых разных марок («Бенц», «Пирс-Арроу», «Локомобиль», «Паккард», «Форд» и другие), мотоциклы «Гумберт» и «Энфильд», грузовики «Уайт», мастерские «Непир», цистерны «Остин». Вся техника, поступавшая на укомплектование взводов, была новая, закупленная комиссией полковника Секретева. Исключение составляли легковые автомобили, поступавшие из Запасной автомобильной роты. Формированием первых автопулемётных взводов занималась Офицерская стрелковая школа в Ораниенбауме и Военная автошкола Петрограда. Боевые действия 1-й автопулемётной роты, первых автопулемётных взводов показали необходимость в пушечном броневике для поддержки пулемётных машин. Поэтому в марте 1915 года был утверждён штат № 20, по которому число пулемётных броневиков во взводах уменьшалось до двух, а вместо 3-го включалось пушечное отделение, состоящее из вооружённого 76-мм орудием бронеавтомобиля «Гарфорд» постройки Путиловского завода. Для улучшения снабжения боевых машин добавили ещё 3 грузовика – два 1,5 – 2-тонных и один 3-тонный. Таким образом, по новому штату автопулемётный взвод включал три броневика (два пулемётных и пушечный), 4 легковых автомобиля, два 3-тонных и два 1,5-2-тонных грузовика, автомастерскую, автоцистерну и четыре мотоцикла, один с коляской. По штату № 20 сформировали 35 взводов (№ 13 – 47), при этом № 25-й, № 29-й имели нестандартную боевую матчасть, начиная с 37-го взвода вместо «Гарфордов» на вооружение пушечного отделения поступали бронемашины «Ланчестер» с 37-мм пушкой. Первые взводы с «Остинами» (№ 5 – 12) так же получили бронеавтомобили «Гарфорд» и дополнительные грузовики, при этом 3-я пулемётная машина из состава не изымалась. Для формирования автопулемётных взводов и снабжения их имуществом в начале марта 1915 года в Петрограде формируется Запасная автомобильная броневая рота, командиром которой назначили капитана Вячеслава Александровича Халецкого. Для решения вопросов разработки новых типов броневых машин в Военной автомобильной школе создаётся броневой отдел. Управление Запасной броневой роты разместилось в доме № 100 на Невском проспекте, гараж – на Инженерной улице в доме 11 (Михайловский манеж, ныне Зимний стадион), мастерские – по адресу: Малая Дворянская улица, дом 19 (последние в документах именовались броневыми автомобильными мастерскими). Вплоть до своего расформирования в конце 1917 года эта часть играла наиболее значимую роль в формировании броневых частей Русской Армии и поддержании их в боеспособном состоянии. При роте была создана Броневая школа для подготовки шофёров, командного состава, склад технического броневого имущества. Мастерские роты вели ремонт поступающих с фронта повреждённых, вышедших из строя боевых, транспортных машин автопулемётных взводов. Кроме того, для этого привлекались тыловые автомастерские: Виленская, Брестская, Бердичевская, Полоцкая и Киевская, мастерские фронтов. Обучение личного состава для автоброневых частей велась следующим образом. Артиллерийскую, пулемётную, стрелковую подготовку офицеры, унтер-офицеры, рядовые проходили на специальном курсе Офицерской стрелковой школы, автомобильной части обучались в Военной автошколе, после чего личный состав поступал в Броневую школу Запасной броневой роты. Здесь велась подготовка непосредственно по броневому делу, формирование частей, которое сопровождалось рядом показательных маневров, стрельбами на полигоне. Следует сказать, что Военная автомобильная, Офицерская стрелковая школы занимались бронечастями довольно активно. Причём начальник последней, генерал-майор Филатов, оказался большим поклонником нового вида боевой техники. При этом он не только занимался обеспечением подготовки офицеров для бронечастей, но и спроектировал несколько типов броневых автомобилей, производство которых развернули на отечественных заводах. Следует отметить, что с лета 1915 года все бронеавтомобили (за исключением «Гарфордов») получали покрышки колёс, наполненные так называемой автомассой. Этот состав, созданный немецким химиком Гусом, доработанный специалистами Военной автошколы, закачивался в автомобильную шину вместо воздуха. Особенностью автомассы было то, что на воздухе она застывала, не боялась проколов. В случае пробоины шины этот состав вытекал, затвердевая, ликвидировал отверстие. Первые опытные образцы шин с автомассой изготовили в апреле 1915 года, но производство удалось наладить только в июле – августе. Для выпуска пуленепробиваемых покрышек при военной автошколе создали специальный шинный завод. К лету 1917 года пробег шин с автомассой на броневиках составлял не менее 6500 вёрст! На приходивших из Англии «Остинах» 1-й серии имелось два комплекта колёс – обычные пневматики и боевые, с так называемыми буферными лентами. Последние представляли собой армированную тканью резиновую покрышку с «пупырышками», одеваемую на довольно массивные деревянные колёса. Недостатком этой конструкции являлось ограничение скорости броневика на шоссе – не более 30 км/ч (у шин с автомассой таких ограничений не было). Тем не менее, в Англии заказывали некоторое количество колёс с буферной лентой вместе с броневиками. Для сравнения этой ленты с русскими пулестойкими шинами в начале января 1917 года провели автопробег Петроград – Москва – Петроград. В нём участвовало несколько автомобилей, оснащённых шинами с автомассой и буферными лентами, поставленными из Англии. В заключении о пробеге говорилось: «Шины с автомассой дали результаты благоприятные, хотя были повреждения наружных покрышек до холста, внутренние же каморы с автомассой остались в нормальном состоянии, автомасса наружу не вышла. Шины с буферными лентами начали разрушаться с 300-й версты, и к 1000 вёрстам выступы значительно разрушились, даже вывалился белый кусок ленты». Рассмотрев результаты, комиссия Главного военно-технического управления 18 января 1917 года признала, что буферные ленты малопригодны для эксплуатации, и их «следует впредь не заказывать». Следует отметить, что шин с аналогичным наполнителем на тот момент не имелось ни в одной армии мира – русская автомасса не боялась пуль, осколков: шины сохраняли эластичность, работоспособность даже при 5-ти и более пробоинах. Весной 1915 года, когда заканчивалось формирование автопулемётных взводов из «Остинов» 1-й серии (с 5-го по 23-й), встал вопрос о заказе дополнительного числа броневых машин для обеспечения новых броневых частей. А так как бронирование автомобилей на русских предприятиях требовало большого времени, главным образом, доставки из-за границы необходимых шасси, Главное военно-техническое управление приняло решение разместить заказы за границей. В начале марта 1915 года Англо-Русскому правительственному комитету (В августе 1914 года в Лондоне была создана Англо-русская комиссия по снабжению – специальная организация для размещения русских военных заказов через английское правительство. В начале 1915 года комиссию переименовали в Англо-Русский правительственный комитет) в Лондоне поручили заключение контрактов на изготовление бронеавтомобилей по русским проектам. Количество, сроки сдачи заказов можно увидеть в таблице.

Следует сказать, что при подписании контрактов все фирмы получали задание на изготовление бронеавтомобилей по русским требованиям: полностью бронированных и с двумя пулемётными башнями. Общую схему бронировки разработали в Западной броневой роте и броневом отделе Военной автошколы под руководством офицера школы штабс-капитана Миронова, и передали всем фирмам при подписании договоров. Как видно, из-за границы должно было поступить 236 броневиков до 1 декабря 1915 года. Однако реально прибыл всего 161 – североамериканская фирма «Мортон», которая с типичным для этой страны размахом обязалась изготовить 75 бронемашин, до августа 1915 года не представила ни одного образца, поэтому контракт с ней пришлось разорвать. Остальные компании также не очень спешили с выполнением заказов: несмотря на установленные сроки, первые бронеавтомобили прибыли в Россию только в июле – августе 1915 года. Основная масса машин в октябре – декабре. В конце 1914 года для рассмотрения проектов бронемашин, предлагаемых как отечественными конструкторами, так и различными иностранными фирмами, собирались технические комитеты ГВТУ, на которые приглашались представители Военной автошколы, Запасной броневой роты, Офицерской стрелковой школы, Главного артиллерийского управления и броневых частей. Председателем этого комитета был генерал-майор Свидзинский. Учитывая большой объём доставляемых из-за границы различных броневиков, так же их изготовление на русских заводах, 22 ноября 1915 года по распоряжению военного министра создаётся специальная комиссия по приёму броневых автомобилей. Сначала её официальное наименование звучало так: «Комиссия, образованная по приказанию Военного Министра для освидетельствования прибывших и прибывающих бронированных автомобилей». В начале 1916 года её переименовали в «Комиссию по бронированным автомобилям» (в документах того времени ещё встречается название «Броневая комиссия»). Она подчинялась непосредственно начальнику Главного военно-технического управления. Председателем комиссии назначили генерал-майора Свидзинского (в начале 1916 года его сменил на этом посту генерал-майор Филатов). В её состав вошли командир Запасной броневой роты капитан Халецкий, начальник Броневого отдела Военной автошколы капитан Бажанов, а так же офицеры ГАУ, ГВТУ, ГУГШ, Запасной броневой автороты, Офицерской стрелковой школы, Военной автошколы – полковник Тернавский, штабс-капитаны Макаревский, Миронов, Неелов, Иванов, прапорщики Кириллов, Карпов и другие. Задачей Комиссии являлась оценка качества закупаемых за границей, строившихся в России броневых машин, а также доработка их конструкций для действий на русском фронте. Кроме того, она провела большую работу по проектированию новых образцов броневых машин для изготовления на отечественных предприятиях, а так же по улучшению организации бронечастей. Благодаря тесному контакту с другими военными ведомствами, организациями – Главным артиллерийским управлением, Военной автошколой, Запасной броневой авторотой и Офицерской стрелковой школой – а так же, во многом тому, что в составе комиссии работали образованные и технически грамотные люди, большие патриоты своего дела, к осени 1917 года Русская Армия по числу броневых машин, их качеству, тактике боевого использования и организации превосходила своих противников – Германию, Австро-Венгрию и Турцию. Лишь по количеству боевых машин Россия уступала Великобритании и Франции. Таким образом, Комиссия по бронеавтомобилям являлась прообразом Главного автобронетанкового управления нашей армии. На фронте броневые автопулемётные взводы подчинялись генерал-квартирмейстерам армии или корпуса. В боевом отношении придавались дивизиям или полкам. В результате, столь мелкая взводная организация, не совсем удачная система подчинения в Действующей Армии отрицательным образом сказывалась на действиях бронечастей. Уже к осени 1915 года стало ясно, что необходимо переходить к более крупным организационным формам, причём подобный опыт в Русской Армии уже имелся – 1-я автопулемётная рота. Кстати сказать, её командир полковник Добржанский активно выступал за объединение бронеавтомобилей в более крупные соединения по опыту его подразделения, о чём неоднократно писал в Ставку Главнокомандующего, Генеральный Штаб, Главное военно-техническое управление. Например, 12 мая 1916 года Добржанский направил в ГВТУ письмо, в котором сообщал следующее: «Целесообразное применение нового вида оружия, организованного наподобие сформированной мною части, должно быть сосредоточено в руках командира, опытности которого и вверяется развитие и возможное массирование огня его отряда в зависимости от места и обстановки. По-видимому, эти основания были учтены также при формировании бельгийского бронедивизиона, находящегося на другом нашем фронте, так же как и в пришедшем в Россию, но не выступившем ещё на Театр Военных Действий английском дивизионе, который по силе почти, а по громоздкости гораздо больше 1-й автопулеметной роты. Идея броневой части – сила, быстрота, сокрушающий огонь на близком расстоянии и полная независимость в хозяйстве и снабжении, что не достигается во вторичных формированиях взводов, приданных корпусам, находящихся на попечении начальников штабов последних в строевом и хозяйственном отношении». Видимо, последним толчком для изменения организации бронечастей послужило применение броневиков во время так называемого Луцкого прорыва – наступления Юго-Западного фронта летом 1916 года. Несмотря на то, что БРА действовали в ходе этой операции очень эффективно, оказывая существенную поддержку своим частям, выяснилось, что взводная организация не позволяет использовать боевые машины массированно. Приказом начальника Штаба Верховного Главнокомандующего от 7 июня 1916 года намечалось сформировать 12 броневых автомобильных дивизионов (по числу армий). При этом автопулемётные взводы переименовывались в отделения с сохранением прежней нумерации, включались в состав дивизионов. Предполагалось, что в каждом дивизионе, которые подчинялись непосредственно штабу армии, будет от 4 до 6 отделений, «по числу корпусов в армии». Согласно объявленного в этом приказе штата и табеля управление броневого автомобильного дивизиона включало два легковых автомобиля, один 3-тонный и один 1,5 – 2-тонный грузовики, автомастерскую, автоцистерну, 4 мотоцикла, 2 велосипеда. Личный состав управления состоял из 4-х офицеров (командира, заведующего снабжением, старшего офицера и адъютанта), 1 – 2 военных чиновников (делопроизводителей) и 56 солдат и унтер-офицеров. Иногда в составе управления имелся ещё 1 офицер или инженер, который занимал должность механика дивизиона. При переименовании автопулемётных взводов в отделения их боевой состав (3 бронемашины) оставался прежним, изменения касались лишь вспомогательной техники. Так, для улучшения снабжения броневых автомобилей число грузовиков увеличилось с 2-х до 4-х – по одному на броневик плюс один на отделение. Кроме того, для сбережения запасов бензина и ресурса мотоциклов отделения получило 2 велосипеда – для связи, передачи приказаний. Отдельные автопулемётные отделения оставили только там, где из-за географических условий не имело смысла сводить их в дивизионы – на Кавказе. Всего было создано 12 дивизионов – 1, 2, 3, 4, 5, 7, 8, 9, 10, 11, 12. В Особой Армии (кроме того, существовал бронедивизион Особого назначения, имевший свою организацию). Формирование управлений дивизионов велось в Петрограде Запасной броневой ротой со 2 июля по начало августа 1916 года, после чего управления отправляли на фронт. Столь длительный срок формирования объяснялся подбором кадров на должности командиров и офицеров дивизионов, недостатком автомобильного имущества, в особенности автоцистерн, автомастерских. 11 августа 1916 года Высочайшим указом для бронечастей устанавливалась «форма обмундирования и специальный знак, установленные приказом по Военному Ведомству 1915 года № 328 с шифровкой по номеру дивизиона». Однако использовалось ли такое сочетание на погонах в войсках, не известно.

10 октября 1916 года приказом начальника Штаба Верховного Главнокомандующего Запасная броневая рота переформировалась в Запасной броневой дивизион с сохранением прежних функций. Согласно нового табеля № 2 в его составе имелось 8 учебных бронемашин – по 3 в пушечном и пулемётном отделениях, 2 в броневой школе, переименованной в школу шофёров бронемашин. Командиром дивизиона оставался капитан В. Халецкий. 15 ноября 1916 года в штат автопулемётного отделения внесли очередное изменение. Для более эффективного использования боевых машин в бою в его состав добавили ещё 1 пулемётный броневик. Предполагалось, что эта машина станет запасной на случай ремонта одного из бронеавтомобилей. Правда, перевести все отделения на новый штат не представлялось возможным – для этого не хватало бронемашин. Тем не менее, в начале 1917 года некоторые бронечасти Западного и Юго-Восточного фронта (18, 23, 46 и ряд других отделений) получили в свой состав 4-й броневик. После Февральской революции 1917 года отлаженная система снабжения и формирования бронечастей русской армии стремительно стала разрушаться. Волна митингов и демонстраций захлестнула страну и армию, повсеместно начали создаваться различные советы, которые начали активно вмешиваться в различные военные вопросы, систему снабжения вооружённых сил. Например, 25 марта 1917 года председатель Комиссии по броневым автомобилям направил в ГВТУ следующее письмо:

«По имеющимся сведениям выяснилось, что находящееся в Петрограде годные для фронта броневые автомобили, именно: 6 только, что прибывших из Англии «Остинов» и 20 «Армстронг-Уитворт-Фиат», не могут быть высланы теперь из Петрограда вследствие отсутствия согласия на это совета рабочих депутатов, считающих необходимым держать эти машины в Петрограде против контрреволюции. Однако, одновременно в Петрограде находится 35 непригодных для фронта машин «Шеффилд-Симплекс» и «Армиа-Мотор-Лориес», кои, казалось бы, с успехом могли бы прослужить указанной выше цели. Сообщая изложенное, прошу соответственных спешных решений».

Проблему удалось решить, и весной бронемашины начали отправлять в войска. 20 – 22 июня 1917 года в Петрограде прошёл Всероссийский броневой автомобильный съезд представителей броневых частей фронта и Запасного броневого дивизиона. На нём приняли решение о расформировании Комиссии по бронеавтомобилям (прекратила работу с 22 июня). Выбрали временный орган управления бронечастями – Всероссийской броневой исполнительный комитет (Всеброниском), председателем которого стал поручик Ганжумов. Одновременно съезд постановил разработать проект формирования самостоятельного Броневого отделения в составе ГВТУ (до создания отделения его функции выполнял Всеброниском). Броневое отделение Главного военно-инженерного управления было организовано 30 сентября 1917 года, причём в его составе не было ни одной знакомой по работе в Комиссии по броневикам комиссии. Работа отделения продолжалась до его упразднения 20 декабря 1917 года, но ничего кардинального в деле развития броневых частей сделано не было. Что касается броневых дивизионов, находящихся на фронте, то они просуществовали до начала 1918 года, когда в феврале – марте, специально созданная ликвидационная комиссия Совета по управлению броневыми силами РСФСР провела их демобилизацию. Согласно итоговому документу, судьба броневых автомобильных дивизионов Русской Армии была следующей:

«1, 2, 3 и 4-й почти в целости достались немцам; 5-й был демобилизован полностью, 6-й тоже; 7-й и 8-й дивизионы не демобилизовывались, так как машины их были взяты в Киеве украинцами; 9-й демобилизовал лишь управление; 10-й был захвачен польскими легионерами, 30-е отделение из его состава было разоружено в Казани, где выступило против Советской власти в дни октября, а жалкая часть его бежала к Каледину на Дон; 11-й дивизион из состава своего демобилизовал лишь 43-е и часть 47-го отделений, часть остальных – 34, 6 и 41-е – были захвачены под Дубно, в Крименце и Волочиске и украинизированы; 12-й был полностью демобилизован, а что касается дивизионов Особого назначения и Особой армии, то они были полностью украинизированы».

Броневики, что называется «пошли по рукам», активно использовались в боях разгорающейся на территории бывшей Российской Империи Гражданской войны, но это – уже другая история.

Сергей Егоров

Вернуться к списку публикаций