К списку публикаций

Бронеавтомобиль Мгеброва

Монография

Из всех русских конструкторов броневых машин Первой мировой войны наиболее известным (даже в советское время) был штабс-капитан Мгебров. Биографических данных о штабс-капитане Владимире Авельевиче Мгеброве нет. Известно только, что его отец был генералом для особых поручений при Главном Военно-Техническом управлении, а В. Мгебров к началу войны служил в «Учебной автомобильной роте, вскоре переформированной в Военную автошколу. Помимо броневиков, штабс-капитан Мгебров занимался конструированием ружейных гранат. К сожалению, этот талантливый изобретатель прожил недолгую жизнь – 21 августа 1915 года он умер от ран, полученных во время проведения испытаний ружейных гранат его конструкции на фронте. Во время этого противник неожиданно атаковал русские позиции и потеснил наши части. Штабс-капитан Мгебров возглавил контратаку, благодаря чему положение было восстановлено, но сам он смертельно ранен. Посмертно В. Мгебров был награждён орденом Св. Георгия 4-й степени. Во всяком случае, в большинстве работ, посвящённых броневым машинам этого периода, непременно упоминался Мгебров и его броневик на шасси «Рено», при этом в качестве характерной особенности обязательно указывали остроносую форму бронекорпуса, улучшающую пулестойкость. Однако, как следует из документов, «изюминкой» бронемашин конструкции Мгеброва было не это. Кроме того, по его проекту забронировали не одну машину, а шестнадцать. Судя по всему, конструкцию своей бронировки Мгебров разработал в конце 1914 – начале 1915 года, после того как военные признали непригодными для боевого использования машины разведывательной команды подполковника Чемерзина. При этом Мгебров предложил владельцу и жертвователю автомобилей В. Меркульеву забронировать машины по своему проекту, после чего броневики предполагалось направить на формирование одного из автопулемётных взводов. Видимо, эта идея пришлась по душе Меркульеву, так как уже 6 февраля 1915 года он направил на имя начальника ГВТУ следующее письмо: «Имею честь доложить, что при переговорах с штабс-капитаном Мгебровым было предложено поставить на принадлежащем мне и жертвуемом мною в собственность Правительства без каких-либо вознаграждений автомобиля марки «Бенц» в 100 л.с. брони Ижорского завода в 7 мм, то есть абсолютно непробиваемой ни с какой дистанции ружейными пулями, стоимостью с установкой, запчастями и механизмами в 4000 рублей при приблизительном подсчёте веса брони в 1 тонну. На даденный Правительством автомобиль американской марки в 100 сил «Пирс-Арроу» я ставлю на тех же условиях такую же броню, как и на принадлежащих мне. На машину «Бенц» в 150 л.с. брони совсем не ставить, так как её лёгкая конструкция не может вынести какой-либо перегрузки. А если Комиссия признает её конструкцию вообще неудобной для грунтовых дорог, то я охотно вместо этой машины дам другую, с меньшими силами, но с более прочной конструкцией, которую тоже можно было бы бронировать, и даю для неё, если потребуется, за свой счёт соответствующую броню. Эти автомобили со всеми частями и механизмами, после приёмки от меня Комиссией, я жертвую в полную собственность Военному Ведомству безо всякого для меня вознаграждения, для каких угодно боевых целей в Действующей Армии. Как конструкцию бронировки, так и завод или мастерские, где они будут бронироваться, я позволю себе просить ГВТУ назначить по своему усмотрению».

В апреле 1915 года мастерские Военной автошколы в Петрограде приступили к изготовлению 5 бронемашин по проекту (или как значилось в документах того времени, по системе) штабс-капитана Мгеброва: 100-сильных «Бенца» и «Пирс-Арроу», 1,5-тонного грузовика «Уайт», «Изота-Фраскини», «Руссо-Балт» тип Е. Первые 3 машины бронировались на средства В. Меркульева, при этом грузовик «Уайт» он пожертвовал вместо 2-местного 150-сильного гоночного «Бенца», признанного непригодным для бронирования. Броневик «Изота-Фраскини» был куплен комиссией полковника Секретева в Англии у фирмы «Чарлез Джаррот и Виллан Леттс». Эта машина имела свою историю. В конце 1912 года итальянские военные заказали автомобильному заводу «Изота-Фраскини» в Милане (Fabbrica Automobili Isotta Fraschini) 2 броневика для использования их в Северной Африке. В этот момент между Италией и Турцией были напряжённые отношения, и машины предполагалось использовать для защиты коммуникаций в колониях. Бронировка велась по проекту инженера Д. Каттанео, а в качестве базы использовали 4-тонные грузовые шасси «Изота-Фраскини» 16А. Для повышения меневренных качеств машин на них установили 100 (по другим данным, 120) – сильные двигатели с гоночных машин той же фирмы. Два броневика изготовили в начале 1913 года, они защищались бронёй толщиной в 3 – 5 мм и имели вооружение из 2-х пулемётов – один во вращающейся башне, другой в корме корпуса. Между собой броневики различались рядом деталей (например, на одном башня была цилиндрическая, на втором – гранёная и т.п.). Одна машина была отправлена в Северную Африку, а вторую в 1914 году приобрела фирма Ч. Джаррота. Последний, после неудачной попытки продать броневик британскому Департаменту морской авиации (в то время бронеавтомобили находились в его ведении), предложил его комиссии полковника Секретева. После кратких переговоров 2 октября 1914 года между русскими представителями и фирмой Джаррота был подписан договор, и в декабре 1914 года бронемашина «Изотта-Фраскини» прибыла в Россию. Признанный непригодным для использования на фронте в «своём настоящем виде», броневик по просьбе штабс-капитана Мгеброва передали в его распоряжение для переделки и бронировки. Что касается «Руссо-Балта» тип Е (шасси № 442), то бронировка этого автомобиля началась ещё в конце 1914 года мастерскими Учебной автомобильной роты (позже переформированной в Военную автошколу) на средства 125-го Курского пехотного полка 32-й пехотной дивизии. Впоследствии броневик предполагалось использовать для нужд этой части. К концу апреля БРА, получивший название «Курянин», был готов, после чего по решению ГВТУ его передали Мгеброву для бронирования по проекту последнего. Это вызвало недовольство командира 32-й пехотной дивизии полковника Середина, который 7 мая 1915 года направил в ГВТУ следующее письмо: «125-м Курсовым пехотным полком заказан Учебной автомобильной роте блиндированный автомобиль, готовый к 4 мая. По сведениям, полученным командиром полка, этот автомобиль отбирается для нужд Военного Министерства. Усиленно прошу ходатайствовать о том, чтобы оставить автомобиль полку. Деньги за него полком уплачены». В ответ на это ГВТУ заверило Середина, что, как только «Руссо-Балт» будет перебронирован, его сразу же передадут в распоряжение 125-го пехотного полка. Такой пёстрый парк автомобилей, выделенных для бронирования по проекту штабс-капитана Мгеброва, объяснялся просто – к весне 1915 года армия испытывала катастрофический недостаток автотранспорта, и для изготовления бронемашин ГВТУ приходилось, что называется, изыскивать скрытые резервы. Поэтому нет ничего удивительного в том, что решено было использовать 11 шасси полубронированных машин «Рено», прибывающих из Франции. К этому же времени стало ясно, что мастерские Военной автошколы не смогут справиться с бронировкой по проекту штабс-капитана Мгеброва из-за её сложности. поэтому 8 июня 1915 года ГВТУ заключило с Ижорским заводом договор на изготовление 5-ти бронемашин на шасси «Бенц», «Пирс-Арроу», «Уайт», «Изота-Фраскини» и «Руссо-Балт» тип Е, а в июле того же года – на бронировку 11 «Рено». Правда, из-за загруженности завода и затяжки подготовки рабочих чертежей (они выполнялись Военной автошколой под руководством штабс-капитана Мгеброва, после гибели, которого 21 августа 1915 года работы приостановились) изготовление бронемашин началось только в середине сентября. 2 сентября 1915 года технический отдел ГВТУ рассмотрел представленный генерал-майором Секретевым проект бронировки, разбросанный штабс-капитаном Мгебровым. В протоколе заседания говорилось: «Отличительными качествами бронированного автомобиля является следующее:

1. Автомобиль предназначен для шоссейных дорог;
2. Он удовлетворяет заданиям Главного управления Генерального Штаба (журнал Технического комитета от 31 августа сего года за № 810).
3. Бронировка его состоит из 7 мм брони, не пробиваемой с расстояния 75 шагов, которой защищены все жизненные части автомобиля.
4. Впервые осуществлена идея устройства одной вращающейся башни с 2-мя пулемётами, сконструированная так, что достигается независимый обстрел обоих пулемётов и, кроме того, в любой точке можно сосредоточить одновременный огонь обоих пулемётов. В башне имеется помещение и для офицера, руководящего обстрелом.
5. Вес автомобиля несколько больший, чем у обычных бронированных автомобилей, это потребовало усиления шасси, выработанного на опытах.

На основании вышеизложенного генерал-майора Секретев находит, что бронированный автомобиль штабс-капитана Мгеброва заслуживает осуществления». Таким образом, из доклада следует, что «изюминкой» бронемашин конструкции Мгеброва была башня с вооружением. Она имела довольно сложную форму, в плане напоминающую карточную масть «черви» и намертво приклёпывалась к круглому подбашенному листу. Последний при помощи стоек соединялся с полом боевого отделения, который опирался на 4 вращающихся чугунных ролика. Для того чтобы башню, имевшую массу 122 пуда 38 фунтов (1967 килограмм) можно было вращать вручную (а другого способа тогда не было) Мгебров разработал конструкцию специальной пяты, игравшей роль оси вращения и принимавшей на себя часть нагрузки. На пяте располагалось неподвижное зубчатое колесо большого диаметра, по которому обкатывалась небольшая шестерня, ось которой проходила через стойку и заканчивалась штурвалом. К стойке же крепилось сиденье командира, в распоряжении которого имелась командирская башенка с прорезями, наблюдая через которые за полем боя он мог поворачивать башню в нужную сторону. Сиденья пулемётчиков крепились к подвижным стойкам, установленным на полу. За счёт больших амбразур, закрытых броневыми заслонками, каждый пулемёт имел сектор обстрела от 0 до 90 градусов, то есть без поворота башни могли вести огонь на обе стороны. Для связи командира с шофёром имелась переговорная труба корабельного типа. Все бронеавтомобили, забронированные по проекту штабс-капитана Мгеброва, имели такую башню весьма оригинальной конструкции. Кроме того, на всех машинах броневые листы корпуса устанавливались под большими углами наклона к вертикали для повышения пулестойкости. В этом отношении особенно выделялись «Рено», у которых радиатор размещался за двигателем – за счёт этого корпуса этих броневиков имели довольно оригинальную клиновидную форму. Все машины, изготовленные по проекту Мгеброва, имели 2 двери – в левом борту и в корме корпуса. В боевых условиях водитель мог наблюдать за дорогой через лючки особой конструкции, в открытом положении имевшими защиту сверху и с боков. В целом бронемашины конструкции Мгеброва имели новаторскую по тем временам компоновку. К их недостаткам следует отнести использование в качестве базовых легковых или гоночных шасси («Бенц», «Пирс-Арроу» и «Рено»), которые оказались сильно перегруженными. Первыми из мгебровских броневиков были готовы «Бенц», «Пирс-Арроу» и «Уайт», изготовление которых велось за счёт русского патриота Виктора Меркульева. Уже 17 сентября 1915 года Запасная броневая рота начала формирование 29-го автопулемётного взвода, в состав которого вошли эти машины. При этом «Уайт», помимо 2-пулемётной башни конструкции Мгеброва имел кормовую цилиндрическую башню с 37-мм пушкой Гочкиса. Этот бронеавтомобиль использовался в 29-м взводе в качестве пушечной машины. К началу ноября броневики «Бенц», «Пирс-Арроу» и «Уайт» были готовы, и 21 ноября 1915 года 29-й автопулемётный взвод убыл из Петрограда в Тифлис в распоряжение штаба Кавказской армии. К июню 1916 года все бронемашины вернулись для ремонта в Петроград. Осмотрев их, Комиссия по бронеавтомобилям приняла решение отправить «Уайт» и «Пирс-Арроу» обратно на фронт, после приведения их в порядок, а «Бенц», шасси которого оказалось сильно перегруженным, переставить на железнодорожный ход и использование его в качестве бронедрезины. В конце февраля 1917 года броневик прибыл в Савёлово, во 2-й коренной парк полевых железных дорог. Здесь с машины сняли двигатель, которые предполагалось установить на бронедрезину 2-й Заамурской железнодорожной бригадой. Дальнейшая судьба «Бенца» неизвестна. «Пирс-Арроу» и «Уайт» весной 1917 года были переброшены на Юго-Западный фронт и участвовали в летних боях на Юго-Западном фронте. Дальнейшие следы машин теряются. К концу 1915 года был готов броневик «Руссо-Балт» тип Е, отправленный на фронт в состав 125-го пехотного Курского полка в январе 1916-го года. Сведений о его использовании найти не удалось, известно только, что 14 мая 1917 года машину отправили на ремонт в мастерские Запасного броневого дивизиона, где она находилась как минимум до 10 октября того же года. Дальнейший след бронеавтомобиля «Курянин» теряется и вновь возникает в списке броневых машин, находящихся на 1-м Броневом танко-автомобильном ремонтном заводе в Москве (бывший «Руссо-Балт» в Филях) на 3 января 1922 года. Что касается бронемашин «Рено» и «Изота-Фраскини», то работы по их изготовлению затянулись, так как договор на изготовление броневиков между ГВТУ и Ижорским заводом был подписан только 19 сентября 1915 года. 31 марта 1916 года начальник Военной автошколы генерал-майор Секретев докладывал начальнику технического отдела ГВТУ: «Из переданных согласно разрешения Начальника Главного Военно-Технического Управления Ижорскому заводу для бронирования по системе штабс-капитана Мгеброва 12 автомобилей (11 шасси «Рено» и 1 шасси «Изота-Фраскини»), 4 снабжённые броневым прикрытием и частями внутреннего устройства уже поступили в мастерскую Броневого Отдела Школы, где и заканчиваются оборудованием. Предполагаемый срок выпуска этих автомобилей 1 – 20 апреля сего года. Остальные 8 автомобилей находятся ещё на Ижорском заводе в период окончания установки броневого покрытия и некоторых переделок таковых; срок их полной готовности может быть определён концом мая или началом июня месяцев сего года». 10 мая 1916 года Ижорский завод сдал последний броневик, после чего был подписан акт об окончательной приёмке 11 бронемашин «Рено» (шасси № 46384, 46645, 46610, 46638, 46643, 46639, 46609, 46651, 46379 и 46604) и «Изота-Фраскини» (шасси № 5641). Ещё до окончания сдачи – 30 апреля 1916 года – Комиссия по броневым автомобилям провела испытание одной бронемашины «Рено». Результаты их оказались неутешительными – броневик оказался сильно перегруженным: «Скорость автомобиля по плоской и ровной дороге доходила до 55 вёрст в час. На 41-й версте испытание пришлось прекратить из-за металлического стука, вызванного поломкой 2-х зубцов малой ведущей шестерни дифференциала. Вывод: броневой автомобиль перегружен, в настоящем виде не может быть рекомендован для ответственной работы на фронте. Испытание проводилось при полной нагрузке в 5 человек плюс 19 пудов добавочного груза». Для уменьшения перегрузки бронемашин начальник броневого отдела Военной автомобильной школы капитан Баженов разработал проект снижения их массы, заключавшийся в следующем: «Желательно попытаться облегчить автомобиль, сохранив по возможности большую часть броневого корпуса. Этого можно достигнуть за счёт уменьшения до 4-х человек экипажа и замены всей вращающейся части бронировки с механизмами горизонтальным покрытием с 2-мя башнями по типу «Жаррот». При этом перегрузка с 68 пудов 28 фунтов (1099 килограмм) в настоящем виде (вес шасси 38 пудов 10 фунтов) уменьшится до 26 пудов 30 фунтов (428 килограмм)… Внутри основной башни устанавливаются как вращающийся пол, со всеми его механизмами, так и все стойки и укрепления подвижных башен к вращающемуся полу. Устраняются также пулемётные стойки (пулемёты укрепляются к броне башен), сиденья для пулемётов предполагается подвешивать к вращающейся башне, в месте, противоположном укреплению пулемёта…. Комиссия признала такую переделку вполне желательной. Эта работа будет закончена к концу июля». Переделка «Рено» завершилась к сентябрю 1916 года. Правда, как показали испытания, эти броневики всё же были перегружены, но, несмотря на это, осенью машины стали отправлять на фронт. Первой частью, получившей мгебровский «Рено» (шасси № 46384), видимо, стал Бельгийский броневой дивизион, входивший в состав 7-й армии Юго-Западного фронта. Акт на приёмку машины был подписан 30 сентября 1916 года. По состоянию на 1 мая 1917 года на Юго-Западном фронте имелось всего 3 «Рено», правда, в каких дивизионах, помимо Бельгийского, неизвестно. Эти броневики использовались и во время гражданской войны. На 10 декабря 1929 года в Красной Армии ещё имелось 4 машины этого типа. Последним, и наиболее удачным, из БРА штабс-капитана Мгеброва, как броневик «Изотта-Фраскини». Связано это было с использованием в качестве базы 4-тонного грузового шасси с мощным 120-сильным двигателем. Испытание броневика прошло 4 июня 1916 года и показало хорошие результаты: «Боевая нагрузка машины – 44 пуда, в том числе 4 человека команды. Общий вес без боевой нагрузки 274 пуда 32 фунта (5088 килограмм), нагрузка на переднюю ось 169 пудов 36 фунтов, на заднюю ось 169 пудов 36 фунтов. Общая протяжённость пробега составляла около 120 вёрст. Состояние дороги очень хорошее, автомобиль развивал скорость до 60 вёрст в час, средняя скорость 35 вёрст в час. Кипение воды в радиаторе не наблюдалось, подъемы, и спуски бронеавтомобиль брал вполне удовлетворительно. На больших ухабах дороги наблюдались удары сплошных шин задних колёс о кожух, представляющих от попадания грязи внутрь броневого кузова… При испытании пулемётов стрельбой исследовались максимальные и минимальные радиусы обстрела, которые составляют 2200 и 20 шагов (1540 и 14 метров соответственно). Вскоре броневик, получивший весьма оригинальное название «Череп», отправили на Юго-Западный фронт, но в состав какого взвода, установить, пока не удалось. Следы машины теряются вплоть до начала гражданской войны, а «всплывает» она уже в 1919 году. В сводке от 3 февраля 1919 года 5-го автобронеотряда красных, действовавшего в составе 4-й армии Восточного фронта говорится: «…Бывший на фронте бронеавтомобиль «Череп» в ноябре прошлого года (т.е. 1918г.) был отправлен в ремонт в г. Саратов». Затем броневик включили в состав 41-го автобронеотряда, и летом 1919 года при отступлении красных со станции Шипово он был «взорван и оставлен».

Монография – 1

БРА изготовлен по проекту штабс-капитана Мгеброва, на шасси автомобиля французской фирмы «Рено». Он отличался от всех БРА периода 1914 – 1918 годов тем, что на нём использовался наклон броневых листов, что усиливало броневую защиту, а так же размещение командира машины в бронированной командирской рубке, откуда он при помощи штурвала мог поворачивать башню с пулемётом. Второй опытный образец изготовлен на шасси автомобиля «Бенц» и имел некоторые конструктивные отличия от первого. В 1915 году был построен ещё один БРА подобного назначения, это машина конструкции штабс-капитана Поплавко на шасси американского автомобиля «Джеффери», этот БРА имел возможность разрушать проволочные заграждения при движении со скоростью 5 – 6 км/ч, все 4 колеса ведущие.

Весной и летом 1915 года на Ижорском заводе под Руководством штабс-капитана Мгеброва было осуществлено бронирование шасси автомобиля «Рено». При этом, использовав конструктивную особенность автомобиля – установку радиатора за двигателем, - он придал передней части автомобиля «Остроносую» форму, установив броневые листы с большими углами наклона, что значительно улучшило защиту экипажа от ружейного огня.

Два пулемёта системы «Максима» размещены в 3-х местной башне, имевшей довольно сложную форму. Она была закреплена на подбашенном листе, который посредством стоек соединялся с полом боевого отделения и опирался на 4 чугунных ролика, вращаясь на них. Башня, имевшая массу (с боевым отделением) около 2-х тонн, поворачивалась в ручную. Для этого была разработана специальная пята, являвшаяся осью вращения и принимавшая на себя часть нагрузки. На ней закреплялось неподвижное зубчатое колеса, по которому обкатывались шестерня, вал которой заканчивался штурвалом. У командира имелась башенка с прорезями для наблюдения за полем боя и переговорное устройство в виде трубы корабельного типа. Башня имела две большие амбразуры для установки пулемётов, закрытые подвижными цилиндрическими бронированными заслонками. Это обеспечивало сектор обстрела каждого пулемёта без поворота башни до 90 градусов и позволяло вести огонь одновременно на 2 стороны.

Машина имела дифференциальную систему бронирования толщиной от 3,5 до 7-мм. 9 октября 1915 года начальник Ижорского завода сообщил в технический отдел ГВТУ, что на автомобиле «Рено» бронирование по системе Мгеброва завершено.

Начавшиеся 30апреля 1916 года испытания показали, что, несмотря на скорость 55 вёрст/ч и маневренность, машина сильно прогружена. Было предложение заменить громоздкую башню, 2-мя маленькими, более лёгкими. Экипаж уменьшился с 4-х до 3-х человек. Работа завершена к лету 1916 года, после чего машины были отправлены на фронт.

Всего по проекту Мгеброва, в том числе и с 2-х пулемётными башнями, было забронировано 16 автомобилей разных марок. Один из них, получивший название «Курянин», был построен на шасси «Руссо – Балт Е – 15/35».

ТТХ

Сергей Егоров

К списку публикаций