«Академия русской символики «МАРС»
«Академия русской символики «МАРС»
Региональная общественная организация


ПУБЛИКАЦИИ

К списку публикаций

Портрет Екатерины II на английской фаянсовой кружке

Статья С. Казнакова
(S. Kaznakoff: L'effigie de Catherine II sur une faience anglaise).
(По материал ежемесячника для любителей искусства и старины «СТАРЫЕ ГОДЫ», март 1915 г.)

Титульный лист ежемесячника «Старые годы», март 1915 г.

В одном из частных петроградских собраний фарфора находится небольшая фаянсовая кружка английского производства конца XVIII века, с изображением Императрицы Екатерины II.

Эта кружка, вышиной в 12,1 см., диаметром в 8,5 см., из желтоватого, потрескавшегося от времени и употребления, фаянса, с напечатанным черною краскою профильным портретом Екатерины в медальоне с довольно вычурным орнаментом, – интересна в том отношении, что она является чуть ли не единственным известным экземпляром английской фаянсовой посуды, «printed ware», с изображением коронованного лица Русского Царствующего Дома.

Английская фаянсовая кружка конца XVIII в. с изображением императрицы Екатерины II.
Английская фаянсовая кружка конца XVIII в.
(Собр. С.Н. Казнакова).
Cruche en faience anglaise XVIII-e s.
(Coll. S.N. Kaznakoff).

Фаянсовое производство, чрезвычайно развившееся в Англии во второй половине XVIII века, было сосредоточено на многочисленных керамических фабриках, расположенных вблизи главнейших центров керамического производства в Бристоле, Ливерпуле и знаменитого завода Уэджвуда «Etruria» на р. Трент. Некоторые виды выделывавшегося ими фаянса, по составу приготовляемой массы, ее обработке и украшению, являются при этом вполне самобытными и в них не замечается почти никакого влияния иностранных техники и образцов. К этим видам типичного английского фаянса относится и посуда, известная под названием «white» или к cream-coloured earthenware», в производстве которой фабрика Уэджвуда дошла до почти недосягаемого совершенства. Этот чрезвычайно красивый белый с желтовато-сливочным оттенком, фаянс впервые начал выделываться в Ливерпуле, и там и был впервые применен к украшению фаянсовых предметов способ трансферотипного печатания, «transfer-printing», с гравированных медных досок.

Этот способ, изобретенный сэром Теодором Янсеном в Battersea в производстве известных баттерсийских эмалей (Battersea enamels), по-видимому самостоятельно начал применяться к изделиям из керамики в 1750 г. ливерпульским гравером-типографом Джоном Садлером, который в компании с другим типографом Грином (Guy Greеn), помышлял даже в 1756 г. взять привилегию на это изобретение, но в конце концов предпочел не разглашать своего «секрета». Насколько можно судить, секрет состоял в том, что отпечатанный эмалевой краской на бумаге, с гравированной медной доски, рисунок переводился на поверхность фаянсового предмета, который затем обжигался в печи. Вначале Садлер и Грин применяли этот способ исключительно к печатанию на гладких, прямых поверхностях, например, изразцах. Такие плитки, по образцу голландских печных кафлей, стали выделываться ими в большом количестве; при простоте самой работы они достигли в ней такого навыка, что вдвоем, без посторонней помощи, успевали отпечатать в продолжение шести часов до 1200 плиток с различными сюжетами. Печатание производилось черной, коричневой и фиолетовой красками, а излюбленным сюжетом являлись, между прочим, изображения известных английских актеров и актрис в их главных ролях. Перейдя затем к печатанию на кривых, выгнутых поверхностях таких предметов, как чаши (punch-bowls), чайники, кувшины и кружки, ливерпульская фирма Sadler and Green приобрела большую известность на окружающих керамических заводах, обращавшихся к ней с заказами, и сам Уэджвуд начал еженедельно посылать ей партии своего «cream coloured» или «Queen's ware» для украшения печатными мотивами с указываемых им образцов.

Образчики английского «printed ware» во множестве можно встретить не только в лондонских, но и других английских и континентальных музеях; довольно часто попадаются они и в продаже. Декоративными мотивами их, помимо театральных сюжетов, служат главнейшим образом изображения военных и торговых судов и морских сцен, что объясняется как географическим расположением Ливерпуля, так и тем, что фаянсовая посуда, как наиболее дешевая, в большом количестве употреблялась на военных и торговых кораблях. Гораздо реже встречаются и очень дорого ценятся в Англии экземпляры «printed ware» с портретами английских королей и других государственных и общественных деятелей. Из таких ливерпульских фаянсовых изделий можно указать на находящийся в Кенсингтонском музее в Лондоне (Schreiber collection) – кувшин с конным портретом Вильгельма III Оранскаго, чайник с портретом и надписью «John Wilkes, Esq., The Patriot», другой чайник с изображением «John Wesley, A.M. Fellow of Lincoln College, Oxford», кувшин с портретом лорда Нельсона, кружки с портретами Вилльяма Питта и Нельсона; известны также экземпляры с портретом короля Англии Георга III.

Таким же, и очень сходным по орнаменту фигурной рамки медальона, образчиком «printed ware» является и изображенная на прилагаемой таблице кружка с портретом Екатерины II, Императрицы Всероссийской.

Но каким образом попало изображение Северной Семирамиды на простую глиняную кружку, предназначенную для домашнего хозяйственного обихода в самых средних кругах английской публики, среди которой она была, конечно, менее популярна, чем местные знаменитости вроде Вилькса и Веслея? Едва ли посуда с портретами Екатерины II могла рассчитывать на большой спрос в Англии, и невольно рождается мысль: не были ли сделаны такие кружки в расчете на сбыт в Россию, или быть может по заказу самой Императрицы для раздачи в известном кругу ее приближенных, на что, казалось бы, указывает связанное с описываемой кружкой предание, что она была подарена Екатериной II кормилице графа Алексия Бобринского. Этим предположениям противоречат, однако, во-первых, английская надпись на кружке, во-вторых, отсутствие малейших указаний на какой бы то ни было заказ в этом роде, сделанный Екатериной в Англии, помимо знаменитого «сервиза с зеленой лягушкой» и, наконец, помещенный на кружке портрет Екатерины. Портрет этот, с медали Либерехта 1783 г., одно из самых неудавшихся изображений ее, на котором она представлена, по выражению Ровинского, «в роде Юлия Кесаря, притом толстейшего и самого безобразного», – в России был очень мало известен; гравированный впервые Мансфельдом в Верне, он ни разу не был повторен русскими граверами и экземпляров его с русскими подписями или в каком либо русском издании не встречается. Напротив того, за границей эта гравюра была очень распространена и преимущественно в английских изданиях. Известны оттиски с этого листа, гравированные Ferguson, Hopwood, Chapman (в красках), и в английском переводе книги Рюльера о перевороте 1762 г. Самый орнамент медальона, в котором помещен портрет Императрицы на кружке, напоминает гравюру Ferguson'a с некоторыми типичными подробностями украшения английских фаянсовых изделий конца XVIII века.

По всему этому с большей вероятностью можно предположить, что кружка, о которой идет речь, является произведением завода самого Уэджвуда, хотя и не имеет его фабричного клейма. На это указывает также и каннелированная ручка ее, оканчивающаяся виноградными листьями, довольно характерная для изделий этого завода. Как известно, старый Джозиа Уэджвуд, до нельзя польщенный сделанным ему Русской Императрицей в 1770 г. заказом «лягушечьего» сервиза, находящегося ныне в Галерее фарфора Императорского Эрмитажа и доставившего ему большую славу в самой Англии – явился впоследствии единственным в Англии популяризатором изображений Екатерины II на своих известных фарфоровых медальонах – камеях. Им были воспроизведены этим путем камеи Екатерины с различных ее портретов: Рокотова 1763 г., Рослина 1785 г. (в собрании С.Н. Казнакова), камея работы Великой Княгини Марии Феодоровны 1789 г. и пр. Весьма возможно, что им было заказано Садлеру и Грину отпечатать портрет Екатерины и на некоторых из посланных им для украшения фаянсовых изделиях его завода. Но была ли послана такая кружка или целая их партия на благовоззрение Русской Императрицы, или он были пущены в продажу в самой Англии – остается загадкой.

Что же касается упомянутого выше предания, что описываемая кружка были подарена Екатериной кормилице графа Алексея Григорьевича Бобринского, то не следует упускать из виду того обстоятельства, что кружка эта была сделана не ране 1783 г., т.е. с лишком двадцать лет после рождения (1762 г.) графа Алексея Бобринского.

 

Вернуться к списку публикаций

 

ДОПОЛНИТЕЛЬНО

Коллекция кружек «Орел и Ко».